Наполеон глазами русских, к постановке вопроса Опции

[Николай Н.]

Как бы удивительно это не показалось, но в первые годы царствования Александра русское общественное мнение было настроено вполне благожелательно как по отношению к Франции вообще, так и к Наполеону Бонапарту в частности. Именно в это время, в 1801 году, впервые издается на русском языке книга «Жизнь и подвиги Бунонапарте…», сугубо апологетическое описание военных побед и жизни первого консула. Книга эта пользовалась, видимо, довольно большим спросом, потому что в том же году выходит ее второе издание с некоторыми прибавлениями о походе в Сирию. А в 1802 г. была опубликована «История первого консула Бонапарте…», в приложении к которой напечатана «последняя французская конституция».
О значительном интересе русского общества к Наполеону говорит и тот факт, что практически повсеместно продавались его портреты, которые, по свидетельству современников, пользовались большим спросом. Так Булгарин пишет: «Его портреты и эстампы, изображающие его военные подвиги, продавались во всех городах Европы и украшали стены гостиных всех образованных людей. Тогда была дамская мода носить на груди силуэты любимых особ, и во всех столицах, даже и в Петербурге, многие дамы носили силуэты первого консула Франции» (Воспоминания, М., 2001, с. 186).
Отношение большей части русского общества к личности и политике Наполеона отчетливо прослеживается и на страницах периодических изданий, в частности появившегося в это время «Вестника Европы», который редактировался Карамзиным. Очень рекомендую прочесть по этому вопросу статью М.Г. Лобачковой (http://vestnik.ifmo.ru/ntv/24/ntv_24.2.6.pdf).
В этом контексте уже приводившиеся мною воспоминания С.Н. Глинки о его восторженном отношении к Наполеону не кажутся более поздними напластованиями под влиянием наполеоновской легенды.
Таким образом, говорить, что русские помещики уже в период 1801-1803гг. видели в Бонапарте безродного наследника революции и «нового Пугачева», как-то не получается. Все это появится несколько позже, после оформления союза с Англией и с вступлением России в войну с Францией, причем не в последнюю очередь под влиянием официальной пропаганды!

[konstantyn_lvk]

Как бы удивительно это не показалось, но в первые годы царствования Александра русское общественное мнение было настроено вполне благожелательно как по отношению к Франции вообще, так и к Наполеону Бонапарту в частности. Именно в это время, в 1801 году, впервые издается на русском языке книга «Жизнь и подвиги Бунонапарте…», сугубо апологетическое описание военных побед и жизни первого консула. Книга эта пользовалась, видимо, довольно большим спросом, потому что в том же году выходит ее второе издание с некоторыми прибавлениями о походе в Сирию. А в 1802 г. была опубликована «История первого консула Бонапарте…», в приложении к которой напечатана «последняя французская конституция».
О значительном интересе русского общества к Наполеону говорит и тот факт, что практически повсеместно продавались его портреты, которые, по свидетельству современников, пользовались большим спросом. Так Булгарин пишет: «Его портреты и эстампы, изображающие его военные подвиги, продавались во всех городах Европы и украшали стены гостиных всех образованных людей. Тогда была дамская мода носить на груди силуэты любимых особ, и во всех столицах, даже и в Петербурге, многие дамы носили силуэты первого консула Франции» (Воспоминания, М., 2001, с. 186).
Отношение большей части русского общества к личности и политике Наполеона отчетливо прослеживается и на страницах периодических изданий, в частности появившегося в это время «Вестника Европы», который редактировался Карамзиным. Очень рекомендую прочесть по этому вопросу статью М.Г. Лобачковой (http://vestnik.ifmo.ru/ntv/24/ntv_24.2.6.pdf).
В этом контексте уже приводившиеся мною воспоминания С.Н. Глинки о его восторженном отношении к Наполеону не кажутся более поздними напластованиями под влиянием наполеоновской легенды.
Таким образом, говорить, что русские помещики уже в период 1801-1803гг. видели в Бонапарте безродного наследника революции и «нового Пугачева», как-то не получается. Все это появится несколько позже, после оформления союза с Англией и с вступлением России в войну с Францией, причем не в последнюю очередь под влиянием официальной пропаганды!

Ну, вообще говоря Наполеон Бонапарт вызывал в те годы значительный интерес не только у русского, но и у всех европейских, да и заокеанских, обществ - человек практически одномоментно шагнул из грязи в князи, единолично (со стороны) закончив целую эпоху Франции, да какую. Отсюда даже в России, где элита и без того как правило по-французски вполне разумела, книгопродавцы подсуетились и кое-что напечатали для остальной грамотной аудитории, чтобы доходов не утерять. Однако сам по себе этот факт ни о "благожелательности" нашего общественного мнения к вышеупомянутым державе и персонажу, ни о "неблагожелательности" еще совершенно не свидетельствует. Насчет "Вестника Европы" - из статьи Лобачковой как раз следует, что данное издание выражало взгляды никак не "большей части русского общества", а лично Н.М. Карамзина. Их соотношение - совсем отдельная тема, выразителем взглядов именно "русских помещиков" Карамзин кажется никогда не был. Насчет воспоминаний Глинки - мы уже говорили. Кроме того, исследовать состояние общественного мнения первых лет XIX века по мемуарам - дело вообще, думается, неблагодарное - слишком серьезные сдвиги в нем произошли в период наполеоновских войн чуть позднее, что не могло не отразиться на мемуаристах. Изучать следует скорее эпистолярии и прочие источники личного происхождения, созданные именно в эти годы. Из последнего по этой теме, хотя и с более широкими временнЫми рамками, см. напр.: Шанская Т.А. Восприятие французской культуры русским дворянством (первая четверть XIX века). Дисс. ... канд. ист. наук. Казань, 2001; Иванова Н.Н. "Французский национальный характер" в представлениях российского столичного дворянства первой четверти XIX века // Россия и Франция XVIII - XX века. М., 2008. Вып. 8. С. 132-148.

[Николай Н.]

Насчет "Вестника Европы" - из статьи Лобачковой как раз следует, что данное издание выражало взгляды никак не "большей части русского общества", а лично Н.М. Карамзина. Их соотношение - совсем отдельная тема, выразителем взглядов именно "русских помещиков" Карамзин кажется никогда не был.

Про "большую часть русского общества" взято именно из этой статьи. Возможно автор и ошибается, но есть еще диссертация Лобачковой, где она также утверждает, что до половины 1804 года отношение к Франции и Наполеону было благожелательным. Это же слово использовала и Шведова в своей статье в журнале Родина №8 за 2002 г.

Кроме того, исследовать состояние общественного мнения первых лет XIX века по мемуарам - дело вообще, думается, неблагодарное - слишком серьезные сдвиги в нем произошли в период наполеоновских войн чуть позднее, что не могло не отразиться на мемуаристах. Изучать следует скорее эпистолярии и прочие источники личного происхождения, созданные именно в эти годы. Из последнего по этой теме, хотя и с более широкими временнЫми рамками, см. напр.: Шанская Т.А. Восприятие французской культуры русским дворянством (первая четверть XIX века). Дисс. ... канд. ист. наук. Казань, 2001; Иванова Н.Н. "Французский национальный характер" в представлениях российского столичного дворянства первой четверти XIX века // Россия и Франция XVIII - XX века. М., 2008. Вып. 8. С. 132-148.

Я тоже полагаю, что искать надо в переписке, дневниках и т.п., но много ли этих документов опубликовано? В тоже время, нельзя не учитывать и публицистику. Если она не отражала общественное мнение, то во всяком случае его активно формировала.
К сожалению названных Вами работ у меня под рукой разумеется нет, но вернувшись из отпуска постараюсь с ними ознакомиться. Пока же взял с собой Русскую жизнь Н.Ф.Дубровина.