Кармелитки и суворовские солдаты Опции

[mikv1]

Несколько неожиданным для меня было довольно откровенное отношение суворовских солдат к плененным представительницам слабого пола в Польше в 95 г. Отчетливо проглядывает квалификация завоеванных дам как добычи, подлежащей дележу и освоению

Из записок С.Н. Маевского

«В 1795 году, дед, уже разойдясь со второю женою, служил в войсках Суворова и участвовал в штурме и взятии Праги. Здесь победители разгромили монастырь кармелиток, бывший училищем благородных девиц, которыя достались храбрецам в качестве военной добычи. На долю деда моего досталась его третья жена, а моя родная бабка, Марья Семеновна Бинкевич; ей было тогда 15 лет — самый расцвет ея замечательной красоты. Много горя и страданий ожидало ее впереди, а пока этому полуребенку, далеко не окончившему своего образования и воспитания, приходилось становиться во главе большаго дома, делаться подругою жизни своего грознаго завоевателя и матерью его детей».

[Вермонт]

Своим вероломством поляки вполне заслужили подобное отношение. Ничего подобного геноциду, который им устроили немцы во Вторую мировую, русские власти не устраивали. По сравнению с Речью Посполитой Россия со своим крепостным правом выглядела наигуманнейшей страной: как справедливо замечает фон Лоссберг, в Польше к полякам относятся лишь шляхта и духовенство, прочих за людей не считают. Такого крепостного рабства русский крестьянин не видел даже у самых жестоких помещиков. В Польше царили тотальная нищета и повальное невежество. Если польский крестьянин вызывал в русском солдате жалость, то польский шляхтич, хозяин этого крестьянина, вызывал презрение.

Известно, что любое польское восстание конечной своей целью ставило восстановление великой Польши от моря и до моря, в которую входили и Смоленск, и Литва, и Псков и много чего еще, а начиналось оно с избиения русского гарнизона и прорусски настроенных штатских лиц, причем удар всегда наносился изподтишка (например, на солдат нападали, когда они, безоружные, расходились с воскресной службы). Причем готовы были воевать за свою Польшу поляки где угодно, от Сан-Доминго до Италии.
Естественно, что после восстания 1830-1831 гг. русские поляков презирали и нелюбили, ибо даже сама мотивация восстания была непонятна: Польша имела такую автономию, какой не было даже у Финляндии (собственная конституция, армия, парламент), и от всего этого отказалась, учинив очередную резню в Варшаве.
Всем любителям теории об агрессивной политике России: постоянное стремление русских монархов лишить Польшу сувернитета вполне оправданно: Польша еще никогда за свою историю не была лояльна к России и всегда являлась источником внешней опастности.

[francois marie]

Своим вероломством поляки вполне заслужили подобное отношение. Ничего подобного геноциду, который им устроили немцы во Вторую мировую, русские власти не устраивали. По сравнению с Речью Посполитой Россия со своим крепостным правом выглядела наигуманнейшей страной: как справедливо замечает фон Лоссберг, в Польше к полякам относятся лишь шляхта и духовенство, прочих за людей не считают. Такого крепостного рабства русский крестьянин не видел даже у самых жестоких помещиков. В Польше царили тотальная нищета и повальное невежество. Если польский крестьянин вызывал в русском солдате жалость, то польский шляхтич, хозяин этого крестьянина, вызывал презрение.

Известно, что любое польское восстание конечной своей целью ставило восстановление великой Польши от моря и до моря, в которую входили и Смоленск, и Литва, и Псков и много чего еще, а начиналось оно с избиения русского гарнизона и прорусски настроенных штатских лиц, причем удар всегда наносился изподтишка (например, на солдат нападали, когда они, безоружные, расходились с воскресной службы). Причем готовы были воевать за свою Польшу поляки где угодно, от Сан-Доминго до Италии.
Естественно, что после восстания 1830-1831 гг. русские поляков презирали и нелюбили, ибо даже сама мотивация восстания была непонятна: Польша имела такую автономию, какой не было даже у Финляндии (собственная конституция, армия, парламент), и от всего этого отказалась, учинив очередную резню в Варшаве.
Всем любителям теории об агрессивной политике России: постоянное стремление русских монархов лишить Польшу сувернитета вполне оправданно: Польша еще никогда за свою историю не была лояльна к России и всегда являлась источником внешней опастности.

Tak ze kak i Rosija jevlialas opasnostju dla Polsy, eti strany vojevali s peremenym uspechom mnogo let, pytajas drug druga unictozyt, v konecom rezultate Poliaki proigrali...