Фестиваль по Испании в Крыму, 1808-1814 Опции

[Денис]

Странно, но до сих пор нет никакой информации об этом. А идея замечательная и вполне осуществимая. Подробнее

[Франсуа]

Буэнос ночес, амигос! Такой тихий и звездный вечер просто создан для историй у костра. Потому рассаживайтесь поудобнее и слушайте. Сегодня я поведаю вам о героях войны за свободу нашей Испании, о Войне на Полуострове, как окрестили ее «экстранхерос». Мало кто из вас видел ее своими глазами, но многие слышали о грозном Доне Максимилиане «Эль Маринеро» Куэрво, одно упоминание о котором заставляло содрогаться всякого французского солдата в Арагоне; о бесстрашном Себастьяне «Кангрехо дель Мар» Перейра; об отчаянной вьюдите Хелене, без пощады мстившей за погибшего от рук французов мужа; о семье бандидос Ное, Иване и Мерседес Гарсиа, оставивших разбой и отважно боровшихся с захватчиками; солдате регулярной армии Андреасе, ушедшем в леса к герильяс; хитром и коварном Сантьяго «Альфабетизадо» дель Эрисо, и без оружия причинившем врагам отчизны немало бед; а также о многих других храбрецах. Это было время, когда всякий уважающий себя испанец, будь он мужчиной или женщиной, идальго или нищим, стариком или ребенком, считал своим долгом сражаться с французами, пришедшими на нашу землю...

История первая.
...Ночь окутала горы северного Арагона. Вокруг костра, пылавшего неподалеку от хилых пастушеских хижин Каса-дель-Пастор, сидел отряд бесстрашных герильерос дона Куэрво. Они праздновали успех — поскольку накануне разгромили отряд французских солдат, спешивший в долину Уэско-Кармен, и немало деревьев украсились «французскими фруктами». Слышались негромкие разговоры, приглушенный смех, да звуки флейты Сантьяго.

- Да здравствует король Жозеф! - раздался громкий возглас из темноты и блеснула горжета французского су-лейтенанта, сопровождаемого несколькими солдатами. Подойди они ближе, увидели бы, как потянулись к навахам руки, как вспыхнули ненавистью глаза.

- Да здравствует! - после недолгого молчания отозвался Эль Маринеро, - Проходите, господин офицер. Мы — мирные пастухи, наш дом — ваш дом.

Бегло осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, французский патруль удалился. И в ответ на возмущенный ропот патриотов, дон Куэрво раскурил ароматную трубку.

- Скоро мы снова увидим, как умирают лягушатники. Очень скоро! Сантьяго, готовь перо и бумагу.
Тут же было написано подложное письмо, гласившее:

«Господин су-лейтенант!
Спеша на соединение с вашими частями, мы натолкнулись на засаду инсургентов. Понесли тяжелые потери, потеряли многих офицеров и сбились с пути. Потому прошу выделить нам проводника»

Подписав его именем сержанта 46-го линейного полка, отчаянные патриоты подбросили его в лагерь французских войск. И бестолковые «гири» не замедлили попасться в ловушку. Отрядили провожатого, который, словно барашек на заклание, побрел за предвкушающим расправу герильеро.

Как только француз прошел мимо пастушьей стоянки, из леса раздался выстрел, а вслед за ним громовой голос Эль Маринеро:

- Сдавайся, солдат! Положи на землю оружие и сдавайся!

Но француз попался шустрый и смекалистый. Выхватив тесак, он со всех ног бросился в сторону от тропы и, невзирая на гремевшие в спину выстрелы, понесся по ночному лесу. Смелым и отчаянным помогает Бог, потому как удалось ему не попасть в руки ни одному из сидевших в засаде ребят Куэрво. Будучи ранен, добрался он до дороги, по которой дополз к своим.

Упустив беглеца, пришлось герильяс уходить в лес - всякому было понятно, что не пройдет и получаса, как у деревни появятся французские солдаты. В один миг Каса-дель-Пастор опустела; все, кто был в деревне, укрылись в лесу неподалеку, погасили огни и затаились.

И в самом деле, вскоре послышались возгласы и команды и на поляну перед хижинами высыпали французы. Каково же было их изумление, когда их глазам предстала пустая безжизненная деревня - еще час назад населенная и обжитая.
- Верно, не обошлось без колдовства! - шептались между собой солдаты, - Это все знаменитая кастильская ведьма, ее проделки!

Изрядно перепуганные, возвращались солдаты в свой лагерь. Заступали на караулы и посты - а воспоминания о прОклятой деревне не давали им покоя. За каждым деревом им мерещился жестокий герильеро, а в каждом шорохе и звуке слышась поступь и дыхание кастильской ведьмы.

Добавлю только, что свои же, французы, не поверили храбрецу — посчитали его вступившим в сговор с партизанами и наказали, привязав к столбу. Дикари, что и говорить!...


История вторая.
...Да, бывали у Эль Маринеро и промашки. Но он не унывал. Не сумев пленить француза, решил комманданте потрепать нервы колонне врага. Прослышав, благодаря пастухам Терносьерры, о маршруте французских войск, он повел свой отряд через горы, к пещерам Уэско-Кармен. Добрались партизаны до пещер, вывесили на видном месте манифест, обращенный к оккупантам:

«Презренные канальи!
Те жалкие вояки, что шли к вам на подмогу, уже украшают испанские деревья! Такая же судьба ожидает всякого, кто топчет нашу землю. Убирайтесь из Испании!
Да здравствует Испания!
Да здравствует король Фернандо VII!

Эль Маринеро»

а сами на вершине холма спрятались. И стали поджидать врага.

Долго не шли лягушатники. Уже давно Ной Гарсия и Гектор, бывший крестьянин, завидели передовой дозор егерей, а основные силы все не появлялись. Еще чуть-чуть — и отправились бы удалые герильяс на законную сиесту, как наконец показалась пыль от марширующих солдат.

Наткнувшись на манифест, французы пришли в бешенство и ринулись на холм. Где и были встречены дружным огнем испанских героев, под которым вынуждены были откатиться назад. Дым окутал холмы Уэско-Кармен, выстрелы гремели со всех сторон, и их грохот тут же подхватывало и уносило эхо. И, казалось бы, победа близка, и пусть врагов числом больше, а вот-вот дрогнут они — как коварный французский лейтенант нашел обходную тропу и вывел своих солдат во фланг партизанам. Выстроил линию, и разъяренные французы бросились в штыки. Пришлось Эль Маринеро отступать, скрываться в пещерах, где противник не рискнул продолжать преследование.

Отдышавшись, партизаны отправились вслед за оккупантами. Держались поблизости, наблюдали и выжидали подходящего момента. А как заметили, что измотанные лягушатники
расположились на привал, ударили по ним, словно молния. И настолько неожиданным была эта атака, что от горстки храбрецов французская пехота бежала в горы, побросав провизию.

Но рано было торжествовать и праздновать победу. Перевалив через гору, проклятые безбожники набросились на беззащитную деревушку Каса-дель-Пастор. Кровь стынет в жилах, стоит лишь вспомнить их бесчинства, творимые над безоружными. Женщины были изнасилованы и убиты, пастухи расстреляны по подозрению в содействии партизанам, а один несчастный угнан в плен. Сердце всякого, кто увидел бы это, превратилось бы в камень, а руки тянулись бы к оружию, душа же требовала бы одного — отмщения! Что же говорить об «Корсарах Куэрво»? Лишь еще более преисполнились они решимости сражаться за родную Испанию, лишь крепче стали сжимать мушкеты и сабли.

Не медля ни минуты, перегородили отважные патриоты проходы к стоянке и расставили дозорных. И стоило лишь беспечным французам подойти на мушкетный выстрел, как их встретил дружный залп! Не ожидали лягушатники такой встречи, бежали, сверкая подметками ботинок, а со всех сторон, из-за каждого дерева им грозили свинец и сталь!

Не заставил себя долго ждать ответ французских командиров. Свежие силы были брошены против усталых бойцов, и как паутинке не сдержать потока ливня, так десятку отважных не устоять было против атаки французской пехоты. Старый добрый испанский лес стал спасением для герильяс, и оттуда продолжали они палить по врагам, и то и дело падали наземь солдаты, сраженные метким огнем.

А в разграбленной деревне остался Сантьяго «Грамотей». Будучи человеком образованным, попав в плен, сумел он расположить к себе французского лейтенанта. Представившись афранчесадо (ох, нелегко далось идальго произнести имя ненавистного Хосе-Наполеона), подвергая опасности свою жизнь и свою честь, убедил врагов своих в своей дружбе и поддержке.

Не поймав Эль Маринеро, теряя солдат ранеными, убитыми и пленными, отошли французы и вернулись в лагерь. Нечем было им гордиться. Даже испанские женщины — и те сражались как львицы. Вьюдита Хелена, не побоявшись французского мушкета и тесака, словно рысь бросилась на угрожавшего ей капрала и пленила его. И только воля дона Куэрво спасла бедолагу от жестокой (но справедливой) расправы. Вместо этого пленного обменяли на Сантьяго.

А надо заметить, это чуть было не погубило хитроумного дель Эрисо. Ведь задумайся французский офицер, для чего патриотам так беспокоиться о презренном афранчесадо — и весь замысел бы рухнул, а сам Сантьяго и его товарищи неминуемо погибли бы. Но Бог был на стороне Испании, как и должно, лишил французов рассудительности и бдительности. Потому ничто не помешало друзьям удалиться в лес, посмеиваясь над глупыми «гири».

Сообщение отредактировал Франсуа - 21.10.2009, 1:12