Тактика армии герцогства Бургундского... Опции

[Денис]

Тактика бургундцев всегда сочетала лучшие черты современного военного искусства англичан и французов. Осенью 1417 г. Жан Бесстрашный, подойдя к Парижу и ожидая нападения, издал в Версале диспозицию сражения (17 сентября). В ней, очевидно, был использован опыт Азенкура, где герцог потерял двух братьев, многих родственников и вассалов. Перед этим, 12 сентября, он устроил смотр всей своей армии: «Когда все войско перешло мост [в Мёлане] и герцог оказался посреди открытой равнины у основания холма, и до того, как он прошел через нее, он остановил свою баталию и выстроил всех своих латников оной (баталии) в боевом порядке (en ordonnance de bataille), чтобы узнать, как они экипированы. И там он нашел превосходнейшую роту дворян и стрелков, хорошо вооруженных и на добрых конях, каждого в полной мере своих сил. И впереди был его авангард, с 400 латниками, и штандарт его квартирмейстерской службы (fourrie) с 60 латниками, и в арьергарде оставался Кастелинба [видимо, шателен Ва, возможно, из Савойи, в начале кампании 1417 г. командовал 285 людьми] и его люди, примерно 100 латников. Герцог Бургундский остался очень доволен своими людьми и был очень счастлив видеть их в таком отличном порядке…» («Хроника францисканцев»). Монстреле добавляет, что герцог «поставил всех своих людей в баталию, чтобы увидеть всех сразу в строю, как они будут (выстроены) перед его врагами». И несколько дней спустя был издан подробный план битвы. Привожу его здесь полностью (по Вогану): «17 сентября, в армии монсеньора перед Версалем и с одобрения монсеньора [герцога] и его совета, решили следующее по вопросу битвы. 1. Монсеньор маршал и прочие сеньоры авангарда должны приказать и предписать высылать надежных конных разведчиков старательно и постоянно и в количестве, достаточном (для того), чтобы убедиться в положении противника; и [они должны] следить за тем, чтобы открытия [этих разведчиков] сразу же становились известны монсеньору [герцогу], так что он всегда был бы хорошо осведомлен о том, что ему следует делать. 2. Если враг прибудет и займет позицию, монсеньор [герцог] никоим образом не должен сражаться с ними, если они находятся близ Парижа, откуда они могут легко и в изобилии снабжать себя пушками, трибулами [«чесноком»], рибодекинами и прочим вооружением, но должен отступить, куда сочтет лучшим, при необходимости выделив сильный арьергард для сопротивления врагу. 3. Монсеньор де Сальнов, Эктор де Савёз, Жак де (ла) Бом, сеньор де Гаспэн, Жан де Гинжен [Гинье; Гиньи], Шарль Лаббе, Клавен и Жан дю Кло [Клу] и сир шателен Ва, командующие в общей сложности примерно 1000 латников, вместе со всеми их имеющимися слугами, которые владеют оружием, должны удалить из своих рядов тех, кто либо сидит на плохих конях, или неопытен в верховой езде, и отослать их, под началом тех капитанов, которые им нравятся, для усиления авангарда. И если, после этого, у них будет меньше, чем 1000 латников, они могут восполнить свою численность из любого отряда, который выберут. 4. Как только появятся вести о приближении противника, эти 1000 латников, которые будут верхом, должны отойти от главной баталии войска и авангарда в сторону и, если они увидят какой-либо беспорядок в рядах приближающих врагов или неразбериху между их конницей и пехотой, они должны с решительностью атаковать их. 5. Если противник приближается в хорошем порядке, означенный отряд из 1000 латников уйдет на достаточное расстояние с одного из флангов авангарда, что позволит им потом поступать так, как они сочтут нужным, будь то атака на вражескую конницу, если она у них будет, или на его лучников, или обойти его, чтобы ударить в тыл, маневр, который может оказаться очень выгодным. 6. Если враг атакует нас, весь авангард должен выстроиться в пешем строю на самой выгодной позиции из всех возможных, и монсеньор [герцог] усилит его стольким (числом) людей, сколько он возьмет из него, чтобы использовать в качестве конницы, или большим (числом). 7. Все лучники и арбалетчики в этом нынешнем войске, кроме 300, должны разместиться впереди авангарда двумя крыльями под двумя малыми штандартами, и их поведут два видных и отважных дворянина, которые будут командовать означенными штандартами и стрелками. 8. Командиры будут назначаться, в авангарде – мсье маршалом, а в главной баталии – герцогом. 9. Если будет достаточно места, главная баталия, под началом герцога, станет в пешем строю со стороны одного из флангов авангарда, близ его или примерно в 40 шагах позади его, так что, если враг выстроит только одну баталию, наш авангард и главная баталия могут объединиться под единым началом. 10. Если места недостаточно, авангард с лучниками разместится так, как объяснено выше, а главная баталия выстроится примерно в 50 или 60 шагах позади его. 11. После этой главной баталии, и примерно на расстоянии выстрела из лука позади ее, станут 400 конных латников с их слугами, вместе с упомянутыми выше 100 [видимо, опечатка; надо «300»] стрелками. Они, в качестве арьергарда, послужат средством защиты, как латники, так и стрелки, в случае, если вражеской коннице придется атаковать наше войско с тыла. 12. По совету монсеньора [герцога], кажется желательным, чтобы монсеньор маршал и прочие, кого он сочтет подходящим, в числе 16 или 20 видных, мудрых и отважных людей из авангарда, стали за авангардом, верхом, так, чтобы они смогли собирать всех, кто отступит, и вдохновлять их исполнять свой долг, и так, чтобы там были дворяне, чтобы заполнить бреши, которые могут появиться в строю, образованом авангардом. 13. Таким же образом, при необходимости, некоторых монсеньор герцог должен поместить позади его собственной баталии. 14. Капитаны рот стрелков будут сообщать двум начальникам стрелков о числе осмотренных людей под их началом, так, чтобы они знали, сколько стрелков всего у них. 15. По возможности, и как можно быстрее, все обозные повозки будут расставлены, прикрепленные друг к другу, за арьергардом, чтобы укрепить его. Эта задача возлагается на начальников обоза». Монстреле подчеркивает, что Жан угрожал суровым наказанием любому, кто побежит в бою. Статья 2-я (почему-то опущенная Воганом, изменившим поэтому нумерацию оставшихся): «… Всякий, какого бы он ни был звания, должен держаться штандарта или знамени в битве, никому не позволяется покинуть его. И в день битвы чтобы никто не бежал, под страхом лишения тела и имущества…. И [герцог] желает, чтобы всякий, кто увидит бегущих, убивал их и рубил их на куски и получил их имущество. И, если по случайности их не поймают, герцог назовет их изменниками, злодеями и виновными в государственной измене». Итак, ордонанс подчеркивает, что должно быть достаточно места, чтобы развернуть главную баталию, дабы не теснить авангард или чтобы нейтрализовать лучников, как случилось при Азенкуре. Кроме того, при наступлении на столицу, герцог выстроил свою армию в этом порядке, чтобы потом каждый мог проделать это в присутствии врага. Жан повелел своим воинам ни в коем случае не атаковать самим (урок Азенкура не прошел даром). Согласно плану, если противник атакует, армия спешивается. Первыми идут разведчики (видимо, на марше, не в бою). За ними спешенный авангард и два крыла лучников и арбалетчиков с небольшими знаменами (в том смысле, что они могут действовать самостоятельно). Главные силы следуют за ними – непосредственно в тылу или же сдвинувшись на один из флангов, чтобы, по возможности, слить оба отряда в один. Командиры позади строя. Еще 1000 латников и слуг, valets, развернуты поблизости, у одного из флангов авангарда, если пространство позволяет, либо сбоку от войска. На расстоянии выстрела из лука (100-200 м) за главными силами – 300 стрелков и 400 конных латников арьергарда. Они, очевидно, также должны преследовать противника в случае победы и не допустить, чтобы тот успел перестроиться. Тыл защищает обоз, выстроенный вагенбургом.

[Денис]

В сражениях бургундцы часто испускали все вместе громкий боевой клич, вполне возможно, заимствовав этот психологический прием у англичан. Сражаясь с барцами в 1431 г. они совместили крик с пушечными залпами, и от такого шума и грохота многие из врагов попадали на землю, объятые ужасом. В той же английской манере пикардские лучники Филиппа Доброго стали использовать колья (не позднее 1431 г.). Коммин о битве при Монлери (1465 г.): «Мы нашли там всех лучников [на отдыхе], снявшими сапоги и с колом, воткнутым в землю перед [каждым из] них». Переняли бургундцы и другую английскую новинку, применение ездящих лучников (в кампаниях 1417, 1452 и 1453 гг. стрелки передвигались верхом). Перед боем они спешивались. Коммин: «Все лучники графа [де Шаролэ] шли пешими перед ним, хотя, по моему мнению, лучники – самая необходимая вещь в мире для войска; но их должны быть тысячи, ибо в малом количестве они бесполезны». Спешивание латников применяется (по французскому или английскому образцу) уже в XIV столетии. Фруассар описывает бой 200 бургундцев маршала Ги де Понтарлье с 2000 мятежными гентцами у Ардембура (1382 г.): «Французы внезапно спешились и, ухватив копья, двинулись на врага: гентцы, превосходившие их числом, сделал то же самое. Начался ожесточенный бой…. В конце концов, гентцы, имея численное преимущество, удержали поле за собой, и французам пришлось сесть на коней, ибо иначе их убили бы…». «Я видел пешими двух знатных латников: и более не припомню, - говорит Оливье де ла Марш, описывая битву при Гавере (1453 г.). – Один оказался мессиром Жаком де Фукесолем (который нес гидон мессира Тибо Люксембургского, сеньора де Фьенна); а второй – мессиром Филибером де Жокуром, сеньором де Вилларну. Эти двое атаковали врагов как истинные рыцари». Коммин, впрочем, приписывает этому обычаю английское происхождение: «Мессир Филипп де Лалэн спешился, ибо таков был тогда самый почетный обычай среди бургундцев – они должны спешиваться вместе с лучниками, и всегда большое количество благородных людей поступало подобным образом, чтобы простые воины могли приободриться и лучше сражаться. Они переняли этот прием у англичан, вместе с которыми герцог Филипп в молодости сражался во Франции тридцать два года без перемирия». Уже при Жане Бесстрашном бургундская тактика с успехом применяет прием смешивания латников и их боевого применения в сочетании с лучниками. Кроме того, специальный конный отряд (из более легко экипированных всадников) наносит внезапный удар с фланга или в тыл противника. При Отэ герцог спешил латников и поставил с флангов крылья лучников и арбалетчиков, которые засыпали стрелами ошеломленных фламандцев. И в разгар ожесточенной рукопашной в тыл противнику ударил отправленный герцогом в начале битвы в обход отряд из 400-500 конных латников и 1000 пехотинцев или (по другим данным) «gros valets» («больших, т. е. вооруженных слуг» – воинов с более легким, нежели латники, вооружением). При Сен-Реми дю Плэн (11 мая 1412 г.) 1200 латников («шлемов») стали за рвом, спешившись (для преследования они вновь оседлали коней), а на их флангах 500 стрелков. Еще 2400 «valet d’armes» (слуг с оружием) остались верхом. При Мон-ан-Вимё (1421 г.) у Филиппа Доброго не оказалось стрелков, но они были заранее оставлены позади и в любом случае не поспели бы за латниками, спешившими перехватить французский отряд на переправе. И вновь упоминается о решившей исход сражения фланговой атаке особого отряда (120 человек), который Филипп с этой целью отправил перед боем. В мае 1430 г. бургундский латник Франке де Аррас с 300 воинов встретился, возвращаясь из набега в Ланьи-сюр-Марн, с 400 французами (их возглавляла Жанна д’Арк). И, говорит Монстреле, «Франке и его люди храбро атаковали их несколько раз и, благодаря своим лучникам, которых он спешил, оказали столь решительное сопротивление», что лишь прибытие подкреплений и кулеврин помогло французской коннице одержать победу. При Рюпельмонде (6 июня 1452 г.) герцог Филипп «спешил всех своих людей, лучников и латников, оставив некоторых латников» верхом. В этом бою Филипп выманил противника (гентцев) из-за укреплений в открытое поле, выслав вперед лишь небольшой отряд (который при атаке развернулся и бросился в ложное отступление) и выстроив остальные две (три?) баталии за ней так, чтобы скрыть их от наблюдателей. В самом сражении отличились пикардские лучники герцога, залпы которых сломили мощь гентской фаланги: они стреляли «столь часто, что гентцы не смогли выдержать, но показали спину», а латники бросились их преследовать (Ворен). Потери бургундцев составили всего одного знатного латника. Расписание баталий (по Ворену и Жаку дю Клерку), на небольшом расстоянии друг от друга: - «Первая баталия, что называлась авангард»: граф де Сен-Поль с двумя братьями, бастард (герцога) Корнелий, сеньор де Савёз, Жак де Лалэн и другие латники и лучники. - Баталия герцога: Шарль, граф де Шаролэ (сын герцога, будущий Карл Смелый), и рыцари и оруженосцы отеля герцога, а также часть пикардцев. - «Третья баталия, что звалась арьергардом»: граф д’Этан и его зять, герцог Клевский, пикардские и германские латники. - Разведка (courreurs).