Едут, едут по Мобежу наши казаки..., Русский окупационный корпус во Франции 1814 - 1818 гг. Опции

[Ёжик]

Ф.Ф.Вигель о посещении в 1818 году «столицы» «Русской Франции» - Мобеж.
"Лето совершенно воротилось в этот день; мне предстояло не более тридцати верст по гладкой дороге, и я, сидя в кабриолете, поехал как будто на прогулку. Отъехав с полмили, в небольшом селении Брикете, увидел я казаков; невольно взыграло во мне сердце: я вступал в русские владения. Далее показался деревянный столб, выкрашенный белою и черною краской, с красными полосками. Не вдруг разглядев, что это такое, спросил я у ямщика. «Да это проклятые черти русские наставили нам», — отвечал он с досадой, принимая меня за француза. Написано было по-русски расстояние от каждого городка, и я, считая версты, поехал как бы по Московской дороге. Каково было смотреть на это воинам Наполеона, которые осенью в двенадцатом году утверждали, что Смоленск во Франции! Никто из других военачальников Веллингтоновой армии ничего подобного не мог себе позволить. За такую наглость спасибо Воронцову, хотя она могла иметь вредные последствия. С великобританскою гордостью, враг Наполеона и Франции, он по-русски умел подражать их хвастовству. Тщеславие жителей не дало им понять, сколь унизительно такое хозяйничанье для их национальной чести, а я тотчас почувствовал, как оно усладительно для нашего народного самолюбия.
Предупрежденный моим письмом, брат ожидал меня еще накануне. Он за дешевую цену занимал изрядный, небольшой дом в два этажа. Находящиеся тут русские имели право жить постоем; но у них было много денег, и они предпочитали жить шире и показывать себя щедрыми, чего в соседстве не делали ни англичане, ни пруссаки. Вообще все сии наши воины, счастливее других три года сряду наслаждавшиеся плодами победы и, следуя примеру своего начальника, были приветливо горды с жителями и старались задабривать их ласками и деньгами…
Городок (Мобеж – К-К), как говорится, был битком набит, а на улицах нигде не слышно было ни одного французского слова: на них встречались одни лишь солдаты наши, денщики, прислуга генеральская и офицерская. Как бы волшебным прутиком в одни сутки перенесен я был в Россию из центра Франции. Зная мой вкус и желая потешить меня, за обедом, к которому я прибыл, мои родные велели подать щи, кашу, кулебяку, блины и квас, о коих почти полгода я даже не слыхал. В квартире у брата нашел я всташіенные двойные рамы, печи и даже одну с лежанкой. Дабы продлить мое очарование, после обеда призваны были полковые песельники, и они дружно грянули круговую. Чем же кончилось? Один казачий полковник завел у себя русскую баню, как нарочно в этот день велел ее вытопить, и я в ней парился. Нет, никогда не забыть мне этот день — 29 сентября…
Чрезвычайно странно было видеть обращение русских солдат с простыми французами: они обходились с ними ласково, и тем только давали им чувствовать превосходство свое над ними, что всегда подшучивали, как большие с детьми. В их суждениях о Франции было много смысла, например: «Где тут между этим народом быть толку, — говорили они, — когда и мужик у них мусью, и царский брат мусью». Мне пересказывали вечный спор двух унтер-офицеров, который подслушали. Один стоял за Людовика XVIII, другой за Наполеона. «Ну что твой Дизвитов (так называли они короля), хорош гусь! Ну на что он похож? — говорил один. — Ведь наш государь посадил его на престол, да и велел французам его слушаться, а без того они бы на него и глядеть не захотели. То ли дело Бонапарте! Вот уж был молодец: целый свет заставлял плясать по своей дудочке». А другой отвечал: «Али тебе жаль, что он мало жег, резал и грабил нашу матушку-Расею? Разве ты забыл, что по милости батюшки Дизвитова мы славно живем? Он нас поит и кормит. Тот был больно прыток, везде рыскал; а мой-то себе на уме, сидел у моря, да ждал погоды; вот и дождался, теперь царствует и благоденствует. А где твой Бонапарте, скажи-ка? На море на окияне, на острове на Буяне, как бык печеной ест чеснок толченой». Городам, ими занимаемым и соседним, солдаты дали русские имена: Като-Камбрезис, или просто Като, назвали Коты, Авен — Овином и Валансьен — Волосенем. Начальники, говоря с ними, привыкли к сим названиям и, наконец, стали их употреблять и между собою."
..............................................................
На книжной полке форума есть:
Брейар Ж. М.С. Воронцов в Мобеже. К истории русского оккупационного корпуса во Франции. 1816-1818гг., статья в формате pdf.
http://www.reenactor.ru/index.php?showtopi...%EE%ED%F6%EE%E2

..............................................................

А какие части Русской армии находились во Франции до 1818 года?!

[Ёжик]

Брейар Ж. М.С. Воронцов в Мобеже. К истории русского оккупационного корпуса во Франции. 1816-1818гг., статья в формате pdf.
http://www.reenactor.ru/index.php?showtopi...%EE%ED%F6%EE%E2

стр.130
"Русский оккупационный корпус, насчитывающий 45000 человек, прибыл на место расквартирования в первые числа 1816 года. Он состоял из драгунских (Курляндского, Кинбурнского, Смоленского, Тверского), пехотных (Алексопольского, Апшеронского, Якутского, Нарвского, Нашенбургского, Новоингерского, Ряжского) и казацких полков, одной саперной роты и семи артиллерийских рот. Корпусом командовал граф М.С. Воронцов, отправившийся из Нанси в Мобеж, где был расположен генеральный штаб. Во главе штаб-квартиры стоял генерал Гурьев."

Перепост с:
http://www.reenactor.ru/index.php?showtopic=3961
kombat:
"В состав корпус входили:
9-я пехотная дивизия: Нашебургский, Апшеронский, Ряжский, Якутский пехотные, 10-й и 38-й егерские полки; 9-я артиллерийская бригада.
12-я пехотная дивизия: Смоленский, Нарвский, Алексопольский, Новоингеманладский пехотные, 6-й и 41-й егерские полки; 12-я артиллерийская бригада.
3-я драгунская дивизия: Курляндский, Смоленский, Тверской и Кинбурнский драгунские полки; конно-артиллерийская рота № 25-го.
Донские казачьи полки: полковника А.А. Ягодина 2-го, войскового старшины А.М. Гревцова 3-го (до апреля 1815 г. полк А.М. Гревцова 2-го).
Одна пионерная рота.
Два артиллерийских парка."