"Наполеоновский хоррор", Чудовищная сцена из войны 1812 Опции

[Иоакиммюрат]

Немного "тарантиновщины"... Цитирую из книги "Ужасы природы" ("Энциклопедия преступлений и катастроф").
"Настоящим бичом стали медведи для французских солдат в зимнюю кампанию 1812 года. Отступая из Москвы по старой смоленской дороге, французы то и дело подвергались нападениям изголодавшихся бурых медведей, которые оказались более опасными противниками, чем волки, и почти не боялись пламени костров, заставлявших волков держаться на расстоянии. Поднятые среди зимы из своих берлог, медведи вначале довольствовались в качестве пропитания трупами и падалью, каковых война предоставила им в необходимом количестве. Однако через некоторое время пищи медведям стало не хватать, и тогда некоторые из них с невиданной дерзостью начали совершать нападения сначала на армейских лошадей, а потом и на людей, являя при этом немалую изобретательность.
Так, однажды медведь среди ночи проник в занятую французами деревню и сумел каким-то образом отодвинуть засов, запирающий изнутри дверь в избу. Оказавшись в сенях, медведь уронил прислоненное к стене полковое знамя и, напуганный шумом падения, издал короткий и приглушенный рык. Солдат, в обязанности которого входило охранять знамя, накануне оставил пост и улегся спать в теплой части избы. Проснувшись и услышав медвежий рык, он решил, что это капрал и что теперь его ждет нагоняй. Солдат кинулся в сени, однако его товарищи, также проснувшиеся и разделившие его заблуждение, не услышали более никаких звуков. Решив, что капрал отложил расправу до утра и, будучи крайне измотанными боями и лишениями, остальные солдаты заснули и хватились часового только на следующий день. Как удалось установить по оставшимся следам, медведь мгновенно задушил несчастного солдата, потом абсолютно бесшумно вынес убитого из избы, миновал часовых и скрылся в лесу, где преследовать его ни у кого не нашлось ни сил, ни желания.
Другой медведь задрал сначала лошадь под лейтенантом-драгуном, а потом жестоко расправился с офицером, подмяв его под себя и передними лапами сняв с офицера скальп. Солдатам удалось отбить лейтенанта у медведя, однако подоспевший полковой врач уже ничего не мог сделать, и молодой человек с изуродованной головой через несколько часов скончался на его руках.
Был случай, когда лесной бивуак атаковало сразу несколько медведей. С наступлением темноты французы развели костры, однако вскоре последовал приказ потушить огонь: свет мог быть замечен противником. Впоследствии уцелевшие участники этой драмы не могли вспоминать о пережитом иначе, как с содроганием. Началось с того, что мальчишка-барабанщик, уцелевший в нескольких сражениях и веселыми песенками, за какой-то надобностью всего на несколько шагов отошел от линии костров, хотя и потушенных, но продолжавших дымиться. Вдруг из тьмы прямо перед ним выросла целая гора. Это оказался поднявшийся на задние лапы огромный медведь. Глаза его сверкали даже в темноте, а из пасти вырвался жуткий рык, слившийся с леденящим кровь криком барабанщика. Передними лапами медведь обхватил голову мальчика и одним махом содрал с черепа волосы вместе с кожей.
Солдаты схватились за оружие, однако из-за того, что замки большинства ружей оказались забиты снегом, порох почти везде отсырел, и вместе дружного залпа прозвучало всего два или три выстрела. В это же время другие медведи, точного числа которых не смог назвать впоследствии ни один человек, круша все на своем пути, ворвались на территорию лагеря с другой стороны. Тут и там в непроглядной темноте раздавалось предсмертное конское ржание и крики людей, подвергшихся нападению. Французы попытались отбиваться штыками и саблями, однако не достигли в этом ощутимого результата: во многих случаях отлично видящему в темноте медведю достаточно было одного удара лапой, чтобы расправиться со смельчаком.
Увидев перед собой какую-то неясную массу, один гренадер изо всех сил всадил в нее штык и с удовлетворением почувствовал, что попал. Однако послышались слова на родном диалекте, и еще через миг он понял, что штык торчит в животе у его двоюродного брата, вместе с которым гренадер служил в наполеоновской армии. В конце концов кому-то пришла в голову мысль наплевать на приказ и развести-таки огонь. Когда это было проделано, взорам французов предстала поистине жуткая картина – лошади со вспоротыми животами бьются на снегу, который кажется черным от пролитой крови, тут и там валяются до неузнаваемости обезображенные солдаты и офицеры в мундирах разных полков и отдельные части человеческих тел.
Самое обидное, что большая часть медведей, воспользовавшись суматохой, успела скрыться. Лишь одно животное было застрелено, и туша его, покрытая густой бурой шерстью, неподвижно замерла прямо посреди бивуака, напоследок подмяв под себя смуглого и изящного юношу в форме калабрийского стрелка. Ударом медвежьей лапы у бедняги был так разворочен бок, что сквозь ребра видно было, как сердце сокращается в своих последних ударах. Участник этих событий Жульен де Фоло сам чудом спасся из объятий лесного чудовища и оставил весьма красочное описание медвежьих бесчинств. Его «Записки» увидели свет в Париже в 1821 году и имели изрядный успех."
Вопрос по поводу последней (самой масштабной) из описанных сцен... Если указанные мемуары действительно имели место быть (даже если есть ссылка на мемуары - без проверки достоверности этой самой ссылки говорить о существовании мемуаров преждевременно) - лично мне кажется эта сцена вымыслом - как могли медведи совершить нападение группой и так слаженно напасть в подходящий момент и отступить?! Хотелось бы узнать - возможно ли такое в принцыпе - или нет? Возожно, кто-то в мемуарах встречал нечто подобное?

Тут невольно одна карикатура вспоминается (хоть там и монархи, но образ "патриотически настроенного медведя" впечатляет):


Сообщение отредактировал Иоакиммюрат - 27.4.2013, 20:12